Автогонки тридцатых годов 20 века

Двенадцатого марта 1937 г. команда Бориса Удольского и Н. Макарова пересекла финишную линию гонок Москва-Ленинград-Москва, преодолев маршрут за 20 часов 23 минуты (на 1 час 32 минуты быстрее, чем в предыдущем году). 30 мая 1937 г. километровый рекорд Марка Цветкова был перекрыт Александром Лаврентьевым (30,58 секунды, или 117,72 км/ч). Две недели спустя Лаврентьева превзошел Антон Герель (30,06 секунды, или 119,76 км/ч), который превысил свой рекорд в следующем же месяце.

Затем пришла очередь двух ленинградских таксистов, которые получили разрешение начальства на модификацию двигателя и кузова ГАЗ-А, выведенного из эксплуатации. 30 сентября 1937 г. под Киевом Георгий Клещов и Сергей Трусило на газике-такси опередили автомобиль Гереля и других участников, установив новый советский рекорд — 142,07 км/ч. Эти рекорды были далеки от тех, которых достиг Малкольм Кемпбелл на своей Синей птице, но Борис Удольский мечтал «о том дне, когда наша автопромышленность выпустит гоночную машину, советскую Синюю птицу. Тогда на этой нашей Красной птице думаю померяться силами с рекордсменами буржуазных стране.

Для любителей автогонок эти люди были настоящими героями. Они были профессиональными автогонщиками во всех смыслах, но в отличие от футболистов, первый чемпионат которых прошел в 1936 г., не имели широкой известности. Трудно судить о масштабах популярности автогонок — вплоть до окончания войны не строилось специальных гоночных автотрасс, — но она, несомненно, увеличивалась. Это происходило благодаря официальному поощрению спорта и росту количества публикаций в прессе.

В журнале «За рулем» например в 1937 г. появилась регулярная колонка автомотоспорт, и ни один выпуск не выходил без спортивных новостей. Возможно также, что, как фехтование, самбо (советская версия боевых искусств, которая получила одобрение Всесоюзного комитета по физической культуре и спорт в ноябре 1938 г.), альпинизм и другие специальные виды спорта, автогонки вызвали появление сообщества страстных участников и безумных болельщиков — «фанатов».

Последние не могли понять, почему остальные жители страны не разделяют их страсть, для них не было на свете ничего важнее расписания спортивных мероприятий на сезон и подготовки к ним. Официальные соревнования, учет рекордов, призы, медали и другие награды сплачивали сообщество и повышали его престиж.