Бездорожье СССР

Бездорожье лежало на пересечении материального и метафорического. Материальное имело два компонента: нехватка дорог вообще и плохое состояние уже имевшихся в частности. По данным статистики, в СССР к октябрю 1929 г. имелось 22 430 километров шоссейных дорог, что было в два раза меньше, чем в Швеции, составляло около четверти основных дорог в Италии и менее чем одну десятую - в Германии и Великобритании. Что касается обслуживания, то в отчете Госплана утверждалось: в 1928-1929 гг. почти три четверти (73 %) таких дорог находилось в «неудовлетворительном состоянии».

Для гостей из-за рубежа путешествие из одного советского города в другой представляло собой настоящее приключение. Джордж С. Каунтс, который ехал на своем «форде» через всю Советскую Россию из Ленинграда в Туапсе (на Черном море) летом и осенью 1929 г., описывал дороги гак: «Простая деревенская жизнь... имеет мало необходимости в разработке системы дорог». По крайней мере к северу от Москвы даже «большие дороги» были «созданы руками крестьян и утрамбованы колесами их телег».

Другие путешественники не могли вспомнить, видели ли они дороги вообще. Когда Давид Кемплер, инженер, который работал над нижегородским проектом для компании Austin, дал интервью в 1976 г., он утверждал, что «дороги заканчивались, как только вы покидали пределы Москвы... Я ездил три раза, поэтому я знаю, что дорог гам нет... Вы просто едете через степи».

Еще больше раздражало инженеров из Austin состояние дороги, которая должна была связать строительную площадку с Окой. Дважды написав в Автострой о выявленных недостатках, инженер Палмер послал в ноябре 1929 г. третье письмо, в котором вновь выразил свои «опасения о том, что этой дорогой невозможно будет пользоваться в начале весны», и прямо заявлял: «Нельзя допустить, чтобы это случилось». Три недели спустя он написал в четвертый раз, отметив, что дорога «далека от завершения» и «содержит» многочисленные широкие и глубокие ямы.

Будто специально демонстрируя положение о том, что «автомобили строят дорогу», строительство завода явилось поводом для укладки первой бетонной дороги в СССР, расположенной за пределами города. Являясь по сути продолжением полукилометрового сборочного цеха, она вдохновила Бориса Агапова на следующие поэтические строки: «Гладкая, как эмаль автомобиля, и прямолинейная, как луч прожектора.

Сто сорок тысяч машин движутся по четыре в ряд». С такими дорогам страна социализма больше не будет «двигаться в никуда» (статья Агапова называлась «Побездорожью»). Действительно. метафорически бездорожье порождало чувство потери или непроходимого болота, ощущение бесцельности, неизвестности: куда идти? Иными словами, бездорожье было полной противоположностью «пути к социализму».