АвтоВАЗ в последнии годы СССР

Вспоминая последние годы существования Советского Союза, можно только удивляться, что в этой стране что-то еще выпускаюсь. Несмотря на установку внутренних систем телевизионного наблюдения, магнитные пропуска и другие средства обеспечения безопасности, воровство автомобильных деталей продолжалось, «словно раковая опухоль, охватывая различные производственные и непроизводственные участки.

Коллектив завода, находясь под впечатлением событий, происходящих во всем Советском Союзе и Восточной Европе, благословил совет трудовых коллективов (СТК) предприятия на новую жизнь, превратив его в орган протеста и отчасти даже рабочего контроля. В противоположность СТК профсоюзный аппарат и заводской комитет партии - две из трех составляющих «треугольника» предприятия (партком, профком, дирекция) — безнадежно отстали. Лишаемая то одной прерогативы, то другой, коммунистическая партия начала терять сторонников. В начале 1990 г. исход из ее рядов принял массовый характер. Тем временем инфляция росла, дефицит товаров и продуктов усиливался, трудовая дисциплина падала.

Администрация завода, третья сторона треугольника, работала не покладая рук, чтобы предупредить коллапс. Она согласилась увеличить заработную плату и организовала закрытое распределение огромного количества потребительских товаров, от парфюмерии и сигарет до стиральных порошков. В заводской газете и на радио появились пропагандистские материалы, где говорилось, в частности: «Это тяжелые времена, но если мы останемся целым, то мы их переживем», «Кража у завода — это кража у себя».

Когда Владимир Каданников, в ноябре 1988 г. избранный генеральным директором, стал кандидатом в Верховный Совет СССР, он сказал избирателям: «Я живу в таком же доме, как и вы, в Автозаводском районе. Захожу в те же загаженные и обшарпанные подъезды с неработающими лифтами и разбитыми лампами. И мне близки проблемы жителей Тольятти».